|
Итак, от первой встречи Колумба с майяскими купцами до окончательного поражения тайясальских майя прошло 195 лет. Майя оказывали испанским завоевателям упорное сопротивление. Однако это сопротивление не было организовано какой-либо центральной властью. В период конкисты на Юкатане владычествовало не менее пяти самостоятельных, почти не связанных между собой родов: тутуль шиу (или просто шиу), с их новой столицей — Мани (ранее шиу жили в прославленном Ушмале); кокомы с резиденцией в Сотуте (до того — в не менее знаменитом Майя-пане) ; канеки, столицей которых являлся вышеупомянутый озерный Тайясаль в центральном Петене; чели, главным городом которых был Те-кох, и, наконец, печи со столицей в Мотуле. Как мы видим, в этот период (так же, впрочем, как и в менее известные нам времена Древнего царства) у майя в отличие от ацтеков и инков не было единого могущественного государства. У них возникали лишь города-государства, в состав которых входили столица (иногда несколько других культовых центров) и деревни, заселенные полусвободными крестьянами, снабжавшими город или, вернее, правителя и жрецов продуктами питания. Попытки объединения были довольно редким явлением и привели лишь к созданию союза городов (некой «тройственной лиги»), куда вошли наиболее значительные в свое время города Юкатана — Чичен-Ица, Ушмаль и Майяпан. Но и эта конфедерация, сложившаяся в X веке, просуществовала недолго.
Теперь, вероятно, следует сказать несколько слов об общественном строе центральноамериканских майя. Впрочем, достоверно нам известны лишь отношения, установившиеся в заключительный период так называемого Нового царства...
Майяское общество было уже обществом классовым. И п-ритом обществом, где антагонистические противоречия были обострены до крайности. В городах майя не существовало среднего слоя. На одном полюсе были эксплуататоры — аристократия, из которой также рекрутировалось жречество, а на другом — эксплуатируемые, почти бесправные земледельцы, кормившие своим трудом майяских трутней. Поскольку у майя, так же как у древних греков, возникают города-государства, мы можем cum grano salis' сравнить их страну с древними Афинами или, скорее, с древней Спартой. Это явное сходство было одной из причин, почему многие исследователи-майяологи (ведь изучением истории и культуры майя, так же как изучением истории и культуры других великих мировых цивилизаций — египетской, вавилонской, хеттской, шумерской, — занимается специальная научная дисциплина — майяология, или майяистика) сравнивают доколумбовых майя с древними греками. Выражение «майя — греки Нового Света», особенно в англо-американской специальной литературе, стало общепринятым.
Майяских простолюдинов мы можем разделить на две группы: на зависимых, но лично свободных земледельцев, строительных рабочих и ремесленников и на рабов. Лично свободные назывались ах чембалъ виникоб, мемба виникоб, иногда йалъба виникоб, что означает «низкие люди», или «низшие люди». Большая часть «низших людей» была занята обработкой земли. И так же, как в Тауантинсуйу, им принадлежала лишь треть урожая. При низкой продуктивности майяского земледелия это обрекало их на полуголодное существование. Подготовка почвы к посеву происходила у майя примерно так: сначала каменными топорами вырубали лес, деревья сжигали, на месте вырубки крестьянин жердью делал ямки и клал в них семена самого замечательного растения, известного индейцам Америки, — кукурузы. Как только поле было засеяно, крестьянин больше о нем не заботился и возвращался на него лишь тогда, когда перезрелые початки начинали усыхать. Тогда он собирал урожай. Чепез два-три года почва совершенно истощалась, майяский крестьянин ;?осал это^поле, и все начиналось сызнова... Кроме «божественной» кукурузы, майя возделывали хлопок, бобы, табак, какао, собирали в лесах мед диких пчел и т. д. Море, омывавшее полуостров, давало им множество рыбы, из морской воды они добывали соль.
Майя охотились на диких кроликов, агути и армадильо (вид броненосцев, дававших отличное мясо), ловили ящериц. Каждая семья держала индеек, а иногда и уток. Тем не менее пища майя на 90 процентов состояла из кукурузы. У майя современное человечество позаимствовало... жевательную резинку. В юкатанских и петенских лесах росло дерево чикле, плоды которого майяские мальчишки собирали, чтобы потом жевать содержащуюся в них «резиновую смолу». Другой достопримечательностью здешних лесов было «мыльное дерево» (sapidus saponaria), по-майяски амоле. Корни этого дерева майя использовали как мыло. Они умывались им перед едой ,и после еды и даже стирали им одежду.
Помимо натуральных податей, которые «низшие люди» давали в пользу своих властителей, они строили дворцы для знати, а также храмы и пирамиды. «Низшие люди» строили также сакбе, мощенные камнем широкие дороги, соединявшие главным образом важнейшие культовые центры майя.
Самое низшее положение занимали рабы — пентакоб. Основную массу рабов составляли военнопленные, которые не были принесены в жертву богам. Их изображения мы видим на стелах майяских городов (например, на стеле 12 в Пьедрас-Неграс) и на фресках недавно открытых храмов Бонампака. У майя существовало и наследственное рабство. По целому ряду причин свободный человек мог превратиться в бесправного раба. Либо он совершил какое-то преступление (например, кражу) и был за это наказан пожизненным рабством, либо задолжал и стал собственностью кредитора до тех пор, пока члены семьи не выкупят его. Наконец, в майяс-кий город мог быть продан в качестве раба и чужеземец.
Раз уж мы заговорили о продаже, следует заметить, что как платежное средство майя использовали бобы какао. В одном старинном сообщении говорится, что «раб стоит сто какаовых бобов»! Как видно, майя не слишком дорого ценили своих рабов.
Жители майяского сельского поселения составляли соседскую общину. Земля была общинной собственностью. Община же выделяла каждой семье очищенный от леса участок. Через три года, когда почва истощалась, семья получала новый участок. Майяская семья была патриархальной. Пережитки матриархата у майя в период Нового царства, ко временам которого относятся наши достоверные сведения, были значительно менее заметны, чем у других высоких индейских культур. Майя носили «фамилию» отца, а не матери. Кстати, с именами дело у них обстояло следующим образом: почти каждому майя давалось четыре имени. Первое — паалъ каба, имя, данное при рождении, второе — фамилия или имя отца, третье — наалъ каба, фамилия отца + фамилия матери, как это принято у испанцев, португальцев и других народов, говорящих по-испански и португальски. (Например, Фиделя Кастро правильно называть Фидель Кастро Рус: Кастро — по отцу, Рус — по матери.) И наконец, четвертое имя — коко каба — характеризовало внешний вид его носителя, то есть было чем-то вроде прозвища (Верзила, Толстяк, Лысый и т. д.).
Одежду майя изготовляли из прекрасных материй, сотканных на особых ткацких станках из хлопка и волокон агавы. Обувью служили кожаные сандалии, часто роскошно разукрашенные.
Основным очагом жизни майя в начале Древнего периода была территория по реке Усумасинте и ее притокам (нынешняя Гватемала). Здесь, в Петене, выросли прекрасные города: Копан, Тикаль, Киригуа, Паленке, Йашчилан, Вашактун и десятки других. Во второй фазе истории Древнего периода — в V и VI веках — новые города зарождаются и на севере Юкатана. Ведущее положение среди них вскоре занимает город, основанный в 495 году и названный по имени своих обитателей Ица, а позднее — Чичен-Ица (У источника [племени] ица).
Все эти великолепные города в классической области Древнего периода — на реке Усумасинте — существуют недолго.- Древнее царство (ни о каком царстве, разумеется, речь в действительности не шла) неожиданно в пору своего наивысшего расцвета гибнет без видимого внешнего повода. Прекрасные города на юге умирают, как бабочки-однодневки; среди колоннад и на ступенях пирамид разрастается тропический лес. Новые даты на стелах не появляются. Центр жизни майя перемещается на север Юкатанского полуострова.
Неожиданное падение Древнего царства не было вызвано вмешательством извне, столкновением с более могущественным противником, этой обычной причиной гибели империй. Как полагают некоторые американисты, оно погибло потому, что все близлежащие земельные угодья были уже истощены. Другие видят причину катастрофы в эпидемии, третьи объясняют все (хотя и с довольно большой натяжкой) неожиданной переменой климата, четвертые — землетрясением.
Нам представляется, однако, что скорее, чем педология, климатология или сейсмология, решить эту загадку американистам поможет марксистское учение о борьбе классов. Разве исключено, что нещадно эксплуатируемые майяские «низшие люди» и рабы, воздвигавшие по воле жрецов и знати и в соответствии с системой майяского календаря через каждые пять лет, через каждые двадцать лет, через каждые пятьдесят два года грандиозные храмы, ступенчатые пирамиды и таинственные стелы, однажды сказали «довольно», перестали вырубать джунгли и разрушили странные каменные памятники? Ведь были же найдены стелы и храмы, кем-то намеренно поврежденные, а кто .это мог сделать, если многие из них были открыты всего лишь десять лет назад? Кто мог это сделать, если до ученых, их обнаруживших, в майяские джунгли не проникал никто — ни испанские завоеватели, ни тольтеки?
До времен конкисты внешний мир вторгся к майя лишь однажды. Это было в X столетии, когда воинственные чужеземцы пришли к ним из Мексики. Нам не нужно их представлять: это тольтеки, вынужденные покинуть Тулу. Согласно преданию, в Чичен-Ицу вернулись легендарные ица, некогда оставившие этот город, а с ними пришел из Мексики народ, предводительствуемый «вождем» Кукульканом (Кукулькан — майяское имя уже известного нам змея в птичьем оперении Кецалькоатля). Смешанные потомки ица и тольтеков создали в Чичен-Ице новое государство, явственно носящее следы влияния мексиканской культуры. Мексиканское влияние сказывается, например, в почитании Пернатого змея. Потомки тольтеков учат майя использовать новые материалы: бирюзу, оникс, горный хрусталь, а также металлы. Впрочем, сами «эмигранты» из Тулы — Толлана, которые вместе с майяскими ица пришли во второй половине X века на север Юкатана и в 987 году овладели городом Чичен-Ица, говорили уже на языке майя. Два других видных участника похода Кукулькана в северный Юкатан — Коком и Шиу, или Тутуль Шиу, — создают затем два самостоятельных города-государства. Коком основал Майяпан, а Ах Суйток Тутуль Шиу — Ушмаль. Эти города быстро растут. В Чичен-Ице воздвигаются пирамиды в честь нового бога, пришедшего с тольте-ками из Мексики, в честь Кецалькоатля, теперь уже называемого по-май-яски Кукулькан. Изображением божественного Пернатого змея украшены прекрасные колонны Чичен-Ицы, возвестившие, что у города появился новый покровитель. Ушмаль был построен в стиле «майяского ренессанса», ярчайшим образцом которого является Дворец правителей.
Эти три главенствующих майяско-мексиканских города первого периода Нового царства, который американисты с полным основанием нарекли периодом «майяского ренессанса», в 1007 году образуют так называемую Майяпанскую лигу. Возможно, что и возникновение этой конфедерации городов-государств было отзвуком федерального объединения тогдашней Мексики. Но чем великолепнее становились эти города, тем больше увеличивались зависть и взаимная вражда в сердцах их правителей. В 1194 году происходит открытое столкновение. Хунак Кеель из династии майяпанских правителей Кокомов при поддержке нескольких отрядов мексиканских воинов нападает на Чичен-Ицу и захватывает ее. Так Кокомы становятся неограниченными правителями северного Юкатана. Чтобы утвердить свое могущество, они приводят в Майяпан майяских ха-лач-виников и принуждают их остаться здесь на постоянное жительство. Даже «великий человек» Ушмаля, третьего города бывшей Майяпанской лиги, не участвовавшего в междоусобице, вынужден был обосноваться в Майяпане. О военной мощи Майяпана свидетельствовали городские укрепления — настоящие крепостные стены (до этого ни в одном майяс-ком городе не было внешних укреплений).
Владычество майяпанских Кокомов над остальными юкатанскими майя продолжалось 250 лет. Но затем против диктатуры Кокомов вспыхивает общеюкатанское восстание, которым руководил халач-виник Ушмаля Ах Шупан Шиу. Восстание было успешным. В 1441 году победители уничтожили центр самовластия, а вместе с гибелью Майяпана был положен конец и единству юкатанских майя. С этого времени существует 18 независимых майяских государств, иногда совсем небольших. Из них только пять играют более значительную роль.
Вскоре жители покидают разрушенный Майяпан и основывают новый центр в Текохе, где теперь правит династия Чель. Приходит в упадок и некогда прославленная Чичен-Ица. По до сих пор не установленным причинам ица вновь покидают свой прекрасный город и под началом нового вождя переселяются на юг, в Петен, где строят озерную столицу Та-Ица, пли уже известный нам Тайясаль. А поскольку переселение становилось всеобщим, переселяются и главные победители. Ушмальская династия Шиу (потомки ее до сих пор живут на Юкатане!) основывает новую резиденцию, город-государство, который весьма пророчески был назван Мани, что примерно можно перевести как «все потеряно», И действительно, все1 было потеряно. Еще до появления первых испанцев на майяские города обрушивается страшная эпидемия (вероятно, чума). А вслед за ней в их двери стучит меч Кастилии. Шиу (теперь уже, собственно, Напот Шиу) приносят в жертву богам сотни людей, дабы отвратить грозное бедствие, но ни осуждение на заклание красивейших девушек, ни паломничество к сеноту (священному колодцу) в Чичен-Ице не могут предотвратить беды, которую несли с собой бледнолицые люди. Да, все было потеряно. Боги прогневались.
Боги, кровавые майяские боги... О них мы еще не говорили. А ведь религиозные представления играли в жизни майяского общества совершенно исключительную роль...
В майяских городах, расположенных на севере Юкатана (благодаря Диего де Ланда именно о них мы имеем наиболее достоверные сведения), жрецы провозглашали творцом мира бога Хунаб Ку. Этот бог-зиждитель имел сына Ицамну. А Ицамна, господин небес (возможно, вместе с богиней плодородия), являлся верховным богом майяского пантеона. Иногда Ицамну отождествляют с солнцем. Ицамна якобы дал людям письменность и книги, он же распоряжается сменой дня и ночи. Понятно, что особо важное значение имел для майяских крестьян Чак, бог (или боги) дождя. Каждый из Чаков владел одной из четырех сторон света и собственным цветом небес. Так, были Чак Шиб Чак (Красный Чак востока) , Сак Шиб чак (Белый Чак севера), Эш Шиб Чак (Черный Чак запада), и Кан Шиб Чак (Желтый Чак юга).
Следующим по рангу был бог кукурузы Йум Кааш, затем бог по имени Ах Пуч (бог смерти), майяское божество, которому, очевидно, приносились жертвы и которое изображалось в виде скелета; Шаман Эк (бог Полярной звезды), по всей вероятности, покровитель путешественников и купцов; далее весьма почитаемый Кукулькан, повелевавший ветрами. Из женских божеств юкатанские майя поклонялись Ишчель — богине женских работ и, возможно, луны, а также Иштаб (по-видимому, богине самоубийств!). Ведь, по представлениям майя, самоубийца обеспечивал себе прямую дорогу в «рай». С небом дело у майя обстояло в высшей степени сложно. Небо было не одно, а тринадцать (по-майяски они назывались Ошлахунтику). Небо над небом, и у каждого свой бог. Итак, над землей, согласно верованиям майя, было тринадцать небес, а под землей — потусторонний мир, ад. И опять-таки не один. Этим подземным миром тоже правили боги (Болонтику). В девятом, самом темном и глубоком пекле владычествовал Ах Пуч. Собственный бог имелся и у каждого дня майяского календаря. Имели своих богов и все цифры от единицы до тринадцати, да иначе и не могло быть у таких завзятых математиков, как майя. Собственный бог был даже у нуля.
Источник: http://unioncrownorion.ucoz.ru/publ/5-1-0-2030
|
